- ГЭС, Оперативная из военных за на, САУ боевиков, США, Сирия, армия, газ, для, за, из, как, которые, марс, на, на ВСУ по ДНР этом, на Сирии, на по ДНР что Народной, на что США по для, на что из по этом, на что по для будет, на что по для из, на что по из США, не, не что по из это, не что по это как, не что потока «Северного «Северный, не что это по как, нефтегаз, нефть, по, российские, российского, того, том, тэк, что, что заявил, что не том, что не это по как, это
Показать все теги
-
ВС РФ продвигаются на Авдеевском направлении
Группировка войск «Центр» вошла на окраину с. -
Американский генерал признал, что учения НАТО проводятся против России
Этой весной около 90 тыс. военнослужащих НАТО -
Байден подписал закон о финансировании конфликта на Украине
Президент США также обвинил Китай, Иран и -
Шольц: мы — страны НАТО — не воюем с Россией
Канцлер Германии сделал очередной громкое -
«Связка прочна как никогда»: что Россия и Китай готовят Западу
Глава российского МИД Сергей Лавров завершил
Референдум? Можем повторить! — Дмитрий Стешин вернулся из Донбасса (ФОТО, ВИДЕО)
- Опубликовал: Energy
- Дата: 4-02-2021, 14:07
- Категория: Новости, Политика » Референдум? Можем повторить! — Дмитрий Стешин вернулся из Донбасса (ФОТО, ВИДЕО)
В Донецке приняли важный документ — доктрину «Русский Донбасс», пишет КП.ру. Станет ли она последним шагом непокорных республик ДНР и ЛНР перед возвращением в наше общее Российское государство.
Доктрина в тумане
Мятежный и многострадальный Донбасс по-прежнему на карантине, через границу пропускают только местных жителей и официальные делегации. Я ехал туда с тяжелым сердцем. Старый товарищ, боец батальона «Восток», под Новый год сдал пистолет и автомат и перебрался в Россию — устроился к землякам в фирму, торгующую табаком.
Второй мой товарищ, пока сидел в Донецке на чемодане. Работу в России пока не нашел, но поделился со мной новеньким словом — «апатия». «Модное» слово, которое я не слыхал здесь никогда, даже в самые тяжелые зимние месяцы 2015 года, когда Украина устроила республикам экономическую блокаду и дефляцию — перекрыв денежные и товарные потоки.
В супермаркетах тогда ставили перегородки, разделяющие гигантские залы. На полках шеренгами стоял кетчуп, как в начале 90-х в СССР. И все. Хлеб еще продавали.
28 января, в день принятия доктрины «Русский Донбасс» Донецк затянул туман. Шесть лет назад, в эти же дни, он спас немало жизней вовремя Дебальцевской операции, которую армии республик вывезли только на морально-волевых. Практически каждый боец, с кем мне приходилось общаться за эти годы, был ранен в январе—феврале 2015-го. Больше наступлений и сил на это не было. Пауза. Или тупик, дальше хода нет?
К ночи по Донецку заходили смешанные патрули — военные и милиция. Город накрыли «глушилки» — сотовая связь сходила с ума, интернет бился в агонии. А утром шикарный комплекс Центра славянской культуры взяли в тройное кольцо. После гибели главы республики Александра Захарченко в центре Донецка, эти меры уже не казались лишними.
В зале народ шептался, увидев рядом, в соседних креслах, двух глав республик — Пушилина и Пасечника. Редкое явление. Казалось бы, в такой ситуации главы ДНР и ЛНР должны быть неразлучны, как близнецы, но внутренние властные противоречия, взаимная ревность, конкуренция… об этом не принято говорить вслух на Донбассе. Тем более, это скрытое противостояние сглаживали общий враг и общий друг. В целом, не смертельно такое обособление двух республик, хотя и удобный повод для критики.
Руководители ДНР и ЛНР Денис Пушилин и Леонид Пасечник на сцене форума «Русский Донбасс». Фото: Дмитрий Стешин
Зал шуршал мелованной бумагой — на входе всем раздали увесистые брошюры с Доктриной. 49 страниц — историческое обоснование: Почему Донбасс — это русская земля, на которой живут русские люди, отстоявшие с оружием в руках свое право говорить на русском языке. После того, как на Украине с 16 января запретили использовать в кафе и магазинах русский язык, эти тезисы смотрелись выпукло. Как вызов.
Казалось бы, очевидные вещи, но, когда они проговариваются вслух, да еще на форуме, носящем название «интеграционный»! С кем собрались интегрироваться ДНР И ЛНР было понятно и без обтекаемых выступлений глав республик. Происходящее напоминало укол адреналина в сердце, когда исчерпались все средства для реанимации и кончились просроченные таблетки. Даже у безвременья есть грань и предел, за которыми распад и умирание. И оказалось, что все это нагромождение эмоций, все несбывшиеся надежды и чаяния можно выразить одним предложением, что и сделала тут по-женски эмоционально гость из Москвы — главред телеканала RT Маргарита Симоньян:
— Россия-матушка, забери Донбасс домой!
Россия услышала, но промолчала.
«Россия, матушка, забери Донбасс домой»
Главный редактор телеканала Russia Today Маргарита Симоньян на форуме «Русский Донбасс». Фото: Дмитрий Стешин
Референдум? Можем повторить…
Я знаю, почему молчит Россия. Ни Бога, ни врага нельзя посвящать в свои планы. Бог рассмеется, враг помешает. За последние годы я понял одно — можно вечно смотреть на огонь, воду и на то, как Россия «сливает Донбасс».
В 2021 году в моем личном списке «примет слива» было уже около 20 пунктов. Начиная от рублевой зоны, в которой республики с 2015 года и заканчивая выдачей российского гражданства по «упрощенной схеме». Между двумя этими пунктами разместились аккредитация ВУЗов Донбасса в РФ, дипломы российского образца, нотариат, бухгалтерия, налоговый и уголовный кодекс — неотличимые от российских. Теперь приняли Русскую Доктрину, что дальше?
Глава республики, Денис Пушилин, пришел на встречу со мной в армейской футболке и штанах-хаки, как напоминание, что война по границам республик все-таки идет. В Донецке ее не слышно, а в Горловке — еще как. Первым делом я спросил про «Минские соглашения», судьба которых туманна, как никогда:
Пушилин - о референдуме: «Можем повторить»
— Украина отказалась от «Минска» в одностороннем порядке, но нам пока не сообщила об этом?
— В этом и есть вся Украина, — почти рассмеялся Пушилин. — С одной стороны, они не хотят и не могут выполнять Минские соглашения, но тем не менее, оставляют для себя такую возможность, чтобы продолжались санкции в адрес России, чтобы изображать себя жертвой, брать кредиты и списывать на войну всю свою несостоятельность. Это же Украина!
Глава ДНР Денис Пушилин. Фото: Дмитрий Стешин
Про экономику глава ДНР говорил осторожно, оптимизм улавливался с большим трудом. Да, собрали налогов в этом году на 13,8% больше. Да, работает «Донфрос» — производство холодильного оборудования, и пандемия только подстегнула производство. Работает Ясиноватский машиностроительный, чьи горнопроходческие комбайны копали тоннель под Ла-Маншем. Жив «Лазер» и «Авиатех». Служба безопасности Украины — СБУ прозванивает российских контрагентов этих предприятий и угрожает индивидуальными санкциями. По легендарному Донецкому металлургическому заводу — «есть планы». Юзовский металлургический работает, «есть положительная динамика». Легендарно мизерные донецкие коммунальные платежи — 500 рублей в месяц за однокомнатную квартиру, с февраля придется поднять на 15%. Инфраструктуре ЖКХ местами по 50 лет, нужны деньги на модернизацию…
Пушилин — об отношении Украины к Минским соглашениям
Но весь этот разговор шел под знаком какого-то тягостного и невысказанного ожидания… Поэтому я спросил:
— Русская Доктрина — это что? Пролог к референдуму о вхождении в Россию?
Пушилин не согласился:
— Думаете, нужен еще один референдум? Можем повторить! При максимальном числе международных наблюдателей. Вот только люди, от которых многое зависит в мире, не заметили ни наш референдум 2014-го, ни то, как нас все эти годы убивают. Доктрина, в том числе, это предложение мировому сообществу, только оно еще не готово. Поэтому, Доктрина, она скорее для нас, она закрывает многие вопросы, которые у людей за годы существования ЛНР и ДНР начали появляться. Семь лет — многовато, люди хотят четкого и внятного понимания, что будет дальше.
Пушилин — об экономике Донбасса
Воины-терпилы
Как и всегда, Горловку в тот день обстреляли из крупного калибра и обстреляют завтра и послезавтра, в этом ни у кого не было сомнений. Наша машина ползла вдоль бесконечного забора какой-то горловской зоны. Да-да, тюрьмы. Часовой, услышав шум мотора, поднялся в будке, выглянул и исчез:
— Там сейчас всего 15 человек сидит, — объяснил наш провожатый, усталый и немолодой солдат. — Не захотели ехать на Украину досиживать, хотя могли. Зато у нас на зонах новая масть появилась — «ополченцы», из первой волны, еще 2014-го…
Повспоминали беспредел тех лет, отмороженных «казаков»-мародеров и всех, кого война притягивает как мед или дерьмо. Без перехода вернулись в реальность, ополченец продолжил рубить правду:
— У нас в поселке, под которым мы стоим, есть два деда, ветераны Великой Отечественной. Они нас «терпилами» называют. Говорят, мы за пять лет до Берлина дошли, а вы в ответ стрелять боитесь.
Солдат помолчал, и обронил: «Почти приехали». Я знал, что увижу через десяток минут. По честному, можно было никуда и не ехать, я видел все это в 2020-м, 2019-м, 2018-м, 2017-м, 2016-м… Грязь, ходы в черноземах, сырость, лампы на проводах-времянках, наблюдательные приборы из фанеры и карманных зеркал, люди сидящие в окопах по семь лет, стоптанные резиновые сапоги, протертая «цифра» в глине на локтях и коленях… Молоденький лейтенант Сергей, бывший пиарщик, участник запорожского Антимайдана, показывает местное ноу-хау — «лисью нору», в которой можно пересидеть обстрел:
— Мы завели в нее трубку с поверхности, даже если завалит, можно дышать.
Донбасс: передовая
Сергей на секунду задумывается — стоит ли рассказывать?
— В августе так парнишку спасли, успели откопать…
Осторожно отодвигает маскировочную сетку с амбразуры ДОТа:
— До противника 245 метров. Видишь вот эту толстую, ребристую трубу? Это водовод, по нему идет вода в Донецк, Луганск и в остальные города. Укры сидят прямо под трубой и оттуда нас обстреливают. Отвечать мы не можем, пробьем трубу — никто нам чинить ее не даст, и они этого ждут.
— Ты сколько воюешь?
— 365 дней в году, семь лет.
— Личная жизнь есть?
— Нет.
Сергей в медицинской маске, которая на передовой выглядит просто идиотически, реакции по мимике не понять, но по глазам вижу, что попал в страшно болящее место. Извиняюсь, он машет рукой, мол, «не парься, привыкли».
Уже за передовой, в «серой зоне», встречаю Татьяну, пенсионерку. Живет здесь 7 лет, уже в чужом доме — свой разбило обстрелами. Пенсия 3.500 рублей. Держит скотину и кормится тем, что растит на брошенных соседских огородах. Говорит с гордостью — «все в округе запахала». Про Русскую Доктрину не слышала, мол «политикой не интересуюсь, сразу сердце болеть начинает». Что ждет от будущего:
— Хочу, чтобы все было как раньше. Чтобы и в Россию можно было к родне поехать, и на Украину. На паспорт ДНР только еще не сдала документы, только получила талончик, на апрель.
По дороге в Донецк едем прямо по рельсам железнодорожного узла. В мирное время, начальника станции хватил бы инфаркт. Рельсы мертвы, работает только один путь, и в этой детали вся экономика Донбасса к седьмому году войны.
Офицеры в нашей машине спорят, чем Родина отличается от Отчизны. Кажется, у Родины нет административных границ…
А я смотрю на ветшающий с каждым годом донбасский пейзаж, на облезлые дома и пыльные витрины когда-то щегольских магазинов и придумываю фразу для будущего учебника истории. Фразу, которая объяснит, почему этих русских людей, Родина или Отчизна уже седьмой год держит на расстоянии вытянутой руки: «Под давлением беспрецедентных экономических санкций, рассчитывая влиться в дружную семью демократических народов мира на их условиях, хоть тушкой, хоть чучелком… помогала Донбассу, но тайно, будто совершала что-то постыдное и стеснялась содеянного».
«Съедобная версия»
Модель этой скульптуры — первую свою отливку в бронзе — известный донецкий художник Равиль Акмаев не держит на виду. И это понятно, пробирает с одного взгляда до самого нутра. Девочка с сердцем, пробитым осколком, тоненькие ножки подгибаются, из руки выскальзывает кукла. Мастер смог зафиксировать в бронзе мгновение смерти.
Пронзительная работа художника Акмаева. Фото: Дмитрий Стешин
— Не хотел я делать ангелочков с крылышками, не так я вижу нашу войну, — объясняет Рамиль. Художнику хорошо за 70 лет, хотя с виду и не больше полтинника. Войну видел с балкона: «Каждую заклепочку на украинских самолетах мог сосчитать, когда они здесь носились, давили нас».
Потом все стекла на балконе вылетели — в октябре 2014-го Украина подорвала ракетой «Точка У» склады Казенного завода, где хранился аммонал для проходки шахт. Впрочем, в тот день половина Донецка осталась без окон…
Я брожу по мастерской, останавливаюсь перед портретом бородатого мужчины. Рамиль замечает мой интерес:
— А это мой друг из Киева…бывший друг. Когда начался Майдан, он мне письма строчил передовицами из бандеровских газет: «Вы пошли на поводу у Кремля, а он вас кинул!» Я ему: «Додик, что ты несешь про Великую Украину, ты же еврей из Самары!». А Додик из Киева мне продолжает написывать, как мы тут сжигаем ДНР-овские паспорта. И забанил я его везде в соцсетях. А девочку, умирающую…мне отлили пацаны-литейщики из Харькова, они эту нынешнюю власть украинскую ненавидят. Такой вот расклад. Я им честно сказал: вас в Харькове смогли на колени поставить, а нас — нет. И кто поставил? Киев, самый продажный город планеты, где власть за неделю по три раза менялась.
Памятник погибшим детям Донбасса
Донецкий художник Равиль Акмаев. Фото: Дмитрий Стешин
— В чем же продажность? В том, что власть менялась?
— В том, как каждую новую власть встречали! Матушка у меня помнит, как немцы пришли. Наши-то все мужчины на фронте, а тут появляются на улице дядьки в вышиванках, с хлебом-солью на рушниках. Бледные — месяц в подвалах просидели, чтоб на фронт не попасть. И орут: «Бийте краснопузых!». Все аж оторопели. А сосед Петя, вместе росли, моим говорит уже на мове: «Будете гавкать, немцам сдам». То есть, уже была прослойка людей, которые ждали врагов. Конечно, в 2014 все повторилось. Только вот у нас непонятно, почему все так застопорилось — на семь-то лет… Вот ты, ближе к верхам, знаешь?
— У меня есть версия. Хотели Киев освобождать, конечно. Но, в последний момент, посмотрели — партизан нет, восстаний, кроме Одессы и Донбасса нет. И поняли, что вот этих «дядь Петь» на Украине слишком много. И будет страшная война, при полной поддержке всего мирового сообщества. И Россия не вывезет. Потому что на нынешней Украине, людей, которые воспримут это не как освобождение, а как «оккупацию москалями», очень и очень много.
Наверное, самая съедобная версия. Но, знаешь, что самое страшное в ней — что мы бок о бок с врагами всю жизнь прожили. И знаешь, что хуже всего, от того, что в 14 не решились? Они в Россию все это потащили. Кто в Москве по машине прыгал? Кирилл Киевский?
— А Русской Доктриной вы от этого украинства что, отмежевались?
Рамиль пожал плечами:
— Что Доктрина. Слова там хорошие, честные. Но заявка на Новороссию, на присоединение Харькова, Днепропетровска, Запорожья… это фантазии. Киев в них успел столько своего гноя влить, они и нас, и вас перезаразят.
— Когда я уходил от скульптора, позвонил донецкий друг:
— Завтра к нам из России привозят вакцину! — и затараторил адрес.
— Я не успею, уезжаю завтра утром.
— Вернешься?
— Вернусь, с хорошими вестями.
И это я тоже обещал на Донбассе десятки раз. Новости-то хорошие я привозил, но той, заветной и самой главной — пока нет.
Вопрос ребром
Маргарита Симоньян — «Комсомольской правде»: Нельзя разбрасываться такой преданностью Речь главного редактора RT и МИА «Россия сегодня» Маргариты Симоньян на форуме в Донецке стала политической сенсацией. Многие увидели в этом не просто ее личное мнение, а нечто большее. Пошли конспирологические теории.
«КП» позвонила самой Маргарите и задала 3 простых вопроса. И услышала 3 ответа на них:
1. Ваше выступление на Донбассе — личный крик души или за этим стоит что-то еще?
— Я вообще стараюсь не поддаваться мгновенным эмоциям, — ответила Симоньян. — То, что я сказала в Донецке, я говорю уже семь лет. Я так считаю, и я в этом убеждена.
2. Если Россия, как вы сказали, «заберет Донбасс домой», не страшно ли то, что мы получим взамен — травлю, новые санкции или даже войну?
— А сейчас-то у нас ни травли, ни санкций, ни войны? Хуже уже не будет.
3. А что будет, если Россия не заберет Донбасс?
— Я не могу выступать от имени государства — я не чиновник и не политик. Мое маленькое частное мнение в том, что нельзя разбрасываться такой преданностью, нельзя бросать своих, нельзя не видеть боль, слезы и кровь миллионов русских людей, которые каждый день молятся и уповают только на нас. Моя совесть этого не позволяет.
Читайте также: В Московской филармонии прокомментировали инцидент с политическим лозунгом на сцене
Дмитрий Стешин
Смотрите также:
Также рекомендуем:
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.